В качестве волонтера Ульрих Музык начал помогать афганской женщине. Но позже ему запретили это делать и теперь мужчина не может понять, почему помощь в Германии ничего не стоит и никем не ценится?
Несколько месяцев назад Ульрих из Цоллинга (Бавария) дал обещание женщине из Афганистана: он будет помогать ей изучать немецкий, научит ее читать, писать и считать. Но с недавнего времени не в качестве волонтера Социальной службы католических женщин (SKF), а как частное лицо. Волонтеру не позволили выполнять свою работу. И это не первый подобный случай.
Осенью прошлого года от знакомой Ульрих узнал, что социальная служба нуждается в волонтерах, которые помогли бы проводить уроки для беженок, которые у них обучаются. В тот момент пенсионер как раз искал себе новое занятие. Он познакомился с афганкой, они сразу нашли общий язык и начали обучение.
Но уже после нескольких встреч Ульрих понял, что у 25-летней девушки мало шансов поступить в школу, так как она читает с трудом и практически не умеет писать. Поэтому пенсионер ей сам купил тетради для занятий. Когда он хотел получить за них компенсацию, в SKF упрекнули его за инициативу, несмотря на то, что речь шла о нескольких евро.
Ульрих также удивлялся тому, чему беженок учили в школе: энергобаланс, углеводы, правление Генриха Льва. Вместо простых понятий «плюс», «минус» беженцев учили «вычитать» и «слагать» – что для них гораздо сложнее.
Мужчина всячески пытался помочь своей ученице и в праздник пригласил ее к себе, чтобы приготовить печенье: «Я хотел на практике готовки показать ей, как работать с числами в рецептах». Но руководство приюта, где жила женщина, запретило афганке навещать Ульриха.
Ульрих не понимает, почему служба, которая должна упрощать беженцам жизнь, наоборот все усложняет. Пенсионеру пришлось отказаться от волонтерства и стать частным лицом. Теперь уже в новом статусе он продолжает обучение. Но ему больше не возмещают деньги за проезд из Цоллинга в Мюнхен, а также запрещают преподавать в зале для семинарских занятий, в здании, где живут беженки.
SKF объясняет, что это лишь меры предосторожности, так как многие из беженок ранее были жертвами насилия. По этой причине занятия можно проводить лишь в здании социальной службы. Но здесь возникает парадокс, так как доступ к залу для семинаров закрыт.
Я, не беженка и не афганка,. но, домой к мужчине тоже не пошла бы.Пусть мужчину приглашает,. ему же все равно, кому помогать.