Колонки: Олег Зиньковский: «Я – за то, чтобы в Германии было как можно больше русскоязычных СМИ!»

Сегодня, в век Интернета, традиционным радиостанциям приходится конкурировать с передовыми технологиями. Наш сегодняшний собеседник радиожурналист Олег Зиньковский начинал карьеру 25 лет назад, когда в Германии еще практически не сформировался русскоязычный рынок СМИ. В беседе с нашим корреспондентом он рассказал о том, как оказался и остался жить в Германии, а также о специфике работы радио.

Реклама

- Олег, что стало причиной Вашего переезда в Германию?

-Вы знаете, Евгений, у меня это получилось очень интересно. У всех – свои судьбы, они имеют что-то общее в какие-то важные политические периоды, когда происходят значимые для многих людей исторические перемены. Для меня это был конец 80-хх – начало 90-хх годов, и у всех тут есть что-то общее. Упал «железный занавес», и у людей появилась возможность быть мобильными, появились какие-то «окна вероятностей», они почувствовали воздух свободы. Это – то, что объединяет людей, но, в то же время, все судьбы – индивидуальны. Индивидуальность моей судьбы – в том, что я никогда сознательно не принимал решения эмигрировать – уехать из тогда еще Советского Союза, когда люди уезжали на ПМЖ, оформляли документы как переселенцы или по еврейской линии. У меня все было по-другому: я окончил МГИМО как германист, у меня немецкий язык был еще со школы, а потом он, естественно, улучшился в институте. Еще в советские времена мне удалось побывать в командировках и поездках в Германии, и уже тогда она была моей страной – страной, к которой я был готов и которой предназначен моим образованием и моими культурными интересами, языком, который я учил в школе и в институте. Это была моя страна, которую я уже в какой-то мере знал.

- Почему Вы решили остаться в Германии навсегда?
- В начале 1990-го года пошел массовый поток из тогдашнего Советского Союза, а затем из России, Украины и других республик бывшего СССР. Многие впервые получили возможность оказаться за границей и побывать в Европе, в частности, в Германии. Она была самой близкой капиталистической страной к странам тогдашнего Варшавского блока, а Берлин был самой близкой многомиллионной метрополией. Туда приехал не только я, но и многие мои нынешние друзья и знакомые. Они тоже оказались в Берлине в начале 90-хх годов: открылись «ворота», и люди поехали – по разным индивидуальным причинам. Например, я просто отправился в гости: мне мои знакомые сделали частное приглашение, и по нему я в последние месяцы существования горбачевского Советского Союза в тогдашнем ОВИРе оформил загранпаспорт и летом поехал в гости с чемоданом, в котором были трусики-маечки, собираясь через 2 недели вернуться назад. У меня уже был обратный билет «Аэрофлота».

- А когда пришло понимание того, что Вы уже не вернетесь?
- Такое понимание пришло уже примерно через полторы недели. Тогдашний Западный Берлин был очень открытым городом. Фактически он входил в состав ФРГ, но по существовавшим договоренностям между СССР и западными державами – США, Великобританией и Францией – являлся неким политическим анклавом. В Западном Берлине можно было находиться без визы, и сотни тысяч иностранцев, приехавших туда, могли там жить практически без вида на жительство достаточно долго. Приехав как туристы или в гости, многие оставались по разным жизненным оказиям. Мне, например, предложили поработать в бизнесе. Меня в Москве особенно никто не ждал, и я подумал: «А почему бы мне не задержаться?». Сначала я задержался на месяц, потом – еще на месяц. Постепенно все из двухнедельной туристической поездки стало переходить в постоянное проживание в стране, которая уже тогда мне очень нравилась, а года через полтора я стал заниматься журналистикой.

- Почему Вас заинтересовал именно радиоформат?
- Иногда в жизни все происходит благодаря стечению обстоятельств. В моем случае оно было удачным. В начале 90-хх годов в Берлине русскоязычных СМИ практически не существовало. Тогда еще не было моего радиопроекта (сначала он назывался радио «Multi-Kulti», а сейчас – „Cosmo“). Не было почти ни одной эмигрантской газеты. СМИ на русском языке еще не сложились. Поэтому выбирать особо не приходилось. Были бы газета или журнал, может, я бы обратился туда и предложил свои услуги. Но я познакомился с редактором радиостанции «Немецкая волна». Они как раз искали репортера в Берлине. Все произошло случайно – в товарищеской компании, и я спросил: «Можно мне попробовать?». Мне ответили – да. Я попробовал. Подготовил один репортаж, затем – другой, третий для русской редакции «Немецкой волны». Постепенно стал их корреспондентом в Берлине и в Восточной Германии, проработал в таком статусе несколько лет, и радиожурналистика стала сферой моих профессиональных интересов, которой я уже занимаюсь четверть века.

- В чем заключается специфика радиожурналистики? На какие моменты следует обращать особое внимание?
- Конечно, у нас есть много профессиональных секретов и нюансов, как и на ТВ, и в так называемой принт-журналистике, которая работает с текстом. Если на телевидении вам показывают картинку, и вы ее комментируете, если в газете вы читаете развернутый текст, красиво и грамотно написанный, то радио вы слушаете. Радио – это звук. Но это не текст из газеты, который вы сели перед микрофоном и прочли. Радио живет за счет того, что по-русски называется «синхроны», а по-немецки «O-Ton» (Original Ton). Это – запись разговора с собеседником, либо – некие сопровождающие звуки, которыми вы иллюстрируете репортаж. Если вы пришли на вокзал, делая репортаж о вокзале, то слушателям должны быть слышны гудки поездов, голос диктора, который произносит сообщения на этом вокзале. Радио – это всегда звуковой коллаж. Чтобы записать голоса, вам нужен магнитофон. Когда я начинал, это был «черный ящик» – кассетный магнитофон, весивший несколько килограмм, со здоровенным металлическим микрофоном на длинном проводе, который приходилось всюду таскать за собой. Я ходил по Берлину, предварительно созваниваясь с собеседниками, встречаясь с ними и записывая репортажи. Это был трудоемкий процесс: тогда еще не существовало возможности обрабатывать цифровые записи на компьютере. Мы все записывали на кассеты, потом приходили в редакцию, где с помощью техников переписывали записи на специальные бобины, возможно, люди старшего поклонения помнят эти большие бобинные магнитофоны 50-70-хх годов. Поначалу мы работали с ними даже здесь – на немецком радио в студиях были такие здоровенные бобинные магнитофоны, а пленку потом приходилось резать ножницами и склеивать скотчем. Вот вам – технические нюансы, которые определили мои первые годы работы: необходимость всегда иметь при себе магнитофон, для того чтобы записать звук, а без звука радио не существует! Это сейчас все просто: у каждого в кармане – маленький магнитофончик, а иногда просто – смартфон, потому что на самый обычный айфон можно записать звук достаточно высокого качества, потом с помощью элементарного провода подсоединить его к компьютеру, перебросить звук на компьютер, затем «порезать» с помощью специальной программы, а через 15 минут у вас уже готов некий материал, с помощью которого вы можете подготовить радиорепортаж. 25 лет назад это была огромная трудоемкая работа, – целый процесс, чтобы сначала записать звук, а затем его обработать и довести до эфира.

- Когда Вы начинали, то никаких русскоязычных СМИ не было, но сейчас ситуация изменилась. Вы чувствуете какую-либо конкуренцию, либо Вам удалось занять некую свою «нишу», где Вы себя удобно чувствуете?
- После того, как в 1994 году появилась радиопрограмма „Multi-Kulti“, постепенно стали возникать какие-то другие русскоязычные СМИ – в Берлине и в Германии, например, газета «Русский Берлин» и «Русская Германия», которые существуют до сих пор, и радио «Русский Берлин», появившееся позднее, либо газета «Европа-Экспресс», которой уже больше нет. Я – за то, чтобы в Германии было как можно больше русскоязычных СМИ, потому что нас здесь – миллионы, только в одном Берлине – четверть миллиона. Я считаю, что для этого количества русскоязычных жителей ФРГ СМИ недостаточно. Средства массовой информации – некий информационный рынок, он отвечает на спрос. Спрос большой, а предложение еще, как мне кажется, не полностью сложилось. Я не воспринимаю моих коллег-журналистов, которые работают на этом рынке, как конкурентов: мы, как правило, не боремся за одну и ту же аудиторию, а находимся в разных сегментах информационного рынка. Если говорить о радио, то радиопрограмм в Германии практически нет: раз-два и обчелся! Кроме нашей радиопередачи, есть радиостанция «Русский Берлин», а так я затруднюсь Вам назвать серьезные радиопрограммы, существующие в Германии за пределами Интернета в FM диапазоне, делающие качественный эфир, поэтому речь идет не о конкуренции, а о том, что мы – информационная, а не развлекательная или музыкальная программа, которая ежедневно выходит в эфир и обращается к русскоязычным жителям Германии с оперативной, выверенной, нейтрально поданной серьезной информацией. В первую очередь мы говорим о жизни в ФРГ, а во вторую – о жизни нашего эмигрантского сообщества, о том, что происходит внутри нашего круга. Мы представляем интересных людей, новые проекты и помогаем эмигрантам познакомиться друг с другом. И только в третью очередь мы рассказываем о событиях в тех странах, откуда приехали эмигранты: в России, Украине, Белоруссии и в других республиках бывшего СССР. Для нас это – не приоритетно, это – не наша задача, мы, прежде всего, – русскоязычная радиостанция Германии и мы открываем наши слушателям и тем, кто пользуется нашими сервисами в Интернете и в фейсбуке, окно в Германию.

- Последний вопрос: Вы каким-либо образом поднимаете тему беженцев и мигрантов?
- Мы – общественно-правовая радиостанция и существуем в структуре большой медиакомпании Rundfunk Berlin-Brandenburg и Westdeutscher Rundfunk –медиакомпании земли Северный Рейн Вестфалия. Это я говорю к тому, что мы – полноценная часть немецкого информационного поля и рассказываем о том же, о чем рассказывают «большие» немецкие информационные программы. В наших новостях – все то же самое, что в „Tagesschau“ («Дневное обозрение») и в „Heute“ («Сегодня»), только, конечно, в сокращенном виде, и это подано так, чтобы было понятно нашим соотечественникам в Германии. Но в целом мы рассказываем о немецких процессах. То, что является остро-горячей и важной темой для немцев, насущно интересует и русскоязычных эмигрантов. Сейчас тема беженцев постепенно уходит из фокуса общего внимания, по сравнению с тем, что было, например, прошлым летом или прошлой осенью. Уже нет такой остроты, поэтому я не считаю, что мы должны говорить об этом каждый день. Но когда в Германию прибывали сотни тысяч беженцев, то мы, конечно, об этом постоянно рассказывали в разных аспектах. Мы пытаемся находить русскоязычных собеседников, это – особенность нашей программы. И о проблематике беженцев мы старались беседовать с нашими земляками, которые сталкиваются с беженцами, работают с ними. Таким образом, мы находили, например, социальных работников, переводчиков, людей, которые работают в общежитиях, адвокатов, и они нам рассказывали о своем опыте в тех сферах жизни, где они общаются с беженцами. Мы даже находили русскоязычных полицейских и беседовали с ними. Мы постоянно отслеживали эту тему, так что будем следить за ней и дальше.

Беседовал Евгений Кудряц

Олег Зиньковский: «Я – за то, чтобы в Германии было как можно больше русскоязычных СМИ!» обновлено: 5 августа, 2023 автором: Евгений Кудряц
Нажмите, чтобы поделиться новостью
Мы не несем ответственность за содержание публикаций колумнистов. Редакция может быть не согласна с мнением автора. Все материалы сохраняют авторский стиль, орфографию и пунктуацию.
Будьте вежливы. Отправляя комментарий, Вы принимаете Условия пользования сайтом.

  • А я за то- чтоб в Германии вообще было поменьше россиянцев !! Учите немецкий !!!!

    02.09.2017 в 14:02
    • Не в такой форме, но соглашусь. Германии нужно, чтобы все эти огромные субкультуры: русская, турецкая, а теперь и арабская, как можно скорее "переварились". Первое пополение мигрантов постепенно уходит из активной жизни, второе - уже онемечившиеся русские, а третье - просто немцы. Развитие русского сектора СМИ - это временное явление, и положительным его назвать трудно. Думаю, в разрезе 30 лет это начнет сходить "на нет". И это правильно. Для Германии. Хотя нам и грустно.

      02.09.2017 в 18:22
  • Россиянцев и тогда украинцев. Учите немецкий, и пишите комментарии тоже на немецком языке.

    21.03.2018 в 16:35

Настоятельно рекомендуем вам придерживаться вежливой формы общения, избегать любого незаконного, угрожающего, оскорбительного, непристойного или грубого обращения к другим посетителям ресурса.

Последние новости