От Гитлера до Нетаниягу — токсичные лидеры
Профессор-эмерит психологии Миха Поппер, один из самых известных израильских психологов; главная область его многолетних исследований – лидерство как психологический и социальный феномен. Среди прочего, он рассматривает явление «токсичного лидерства».
По словам Поппера, у людей всегда есть потребность в лидере. Как сказано в Книге Йешаяху (Исайя): «Тогда ухватится человек за брата своего, в семействе отца своего, и скажет: «У тебя есть одежда, будь нашим вождем...» (3:6)
Нам нужен кто-то, кто заботится о нас, подобно тому, как в детстве мы привыкли, что есть две «большие» фигуры, которые заботятся и пекутся о нас, взяв на себя заботы о наших нуждах.
«Во времена кризиса нас одолевает смутное желание, чтобы кто-то взял нас под опеку, уберег, – говорит ученый. – Многие историки отмечают, что именно в кризисный период тоска по сильной руке способствует укреплению позиций различных фашистских движений. Гитлер – отличный пример, не в последнюю очередь потому, что он был избран демократическим путем.
По мнению Поппера, чтобы лучше понять феномен токсичного лидерства, нужно прежде всего проникнуться логикой общества, нуждающегося в лидере и жаждущего его. Лидерство — явление эмоциональное, а не рациональное, подчеркивает Поппер, больше похожее на влюбленность, когда объекту нашей любви приписываются наилучшие качества, когда мы проецируем на него весь спектр нерастраченных желаний, возносим его так, что начинаем любить больше жизни. Таково психологическое состояние тех, кто следует за харизматичным лидером.
Не все лидеры, наделенные харизмой, токсичны, но следует признать, что все токсичные лидеры небывало харизматичны. И, как считает Поппер, существенное различие между харизматичным токсичным и деструктивным лидером и положительным харизматичным лидером заключается в нарциссическом расстройстве личности. Характеристику последнего можно найти в «Диагностическом и статистическом руководстве по психическим расстройствам» (DSM), которым, в частности, руководствуются американские психиатры.
Согласно DSM, человек с нарциссическим расстройством личности «обладает грандиозно выстроенной логикой самомнения... Его заботят фантазии о безграничном успехе, силе, блеске; он считает себя «особенным» или уникальным; требует чрезмерного восхищения...»
Человек с нарциссическим расстройством личности нередко склонен к социопатии, у него налицо явный недостаток сочувствия, он часто завидует другим или считает, что ему завидуют; нередко демонстративно высокомерен, надменен, искренне верит, что люди предназначены для того, чтобы служить ему, и не испытывает никаких угрызений совести, избавляясь от тех, кто был ему нужен лишь на время. Оказываясь в центре внимания, он фактически компенсирует этим пустоту своего внутреннего мира. Он борется за свою жизнь — в психологическом смысле — поэтому столь эффективен.
Как уверяет Поппер, у позитивных лидеров нет необходимости в борьбе с самим собой, у них нет той внутренней пустоты, которую они должны во что бы то ни стало заполнять, они не зависят от восхищения публики, не чувствуют, что, если лишатся этого, то останутся ни с чем, и их лидерство, по их мнению, не предполагает принцип «все или ничего». Многие из них со спокойной душой ушли на пенсию, подали в отставку или отказались от руководства по собственному желанию.
Как полагает Поппер, максимальное выражение нарциссического расстройства личности – это патология. Те, кто стал токсичными харизматичными лидерами, выбился в руководители случайно, не будучи для этого воспитан и предназначен. Эти люди не демонстрировали изначально каких-либо лидерских способностей — лидерство оказалось для них своего рода целительным бальзамом на их душевные раны. Нередко сверстники этих лидеров, которые росли вместе с ними или учились в одном классе, были буквально поражены успехами на политическом или ином поприще этих в прошлом «гадких утят».
В книге британского историка Яна Кершоу о Гитлере приводится удивительный факт. Гитлера, который хотел стать художником, всю жизнь считали неудачником. Настолько, что, когда он захотел выйти на сцену в пивных подвалах, то колебались, позволить ли ему это. Тем не менее, когда будущий фюрер все же вышел на сцену, то буквально всех ошеломил. В личной жизни Гитлер был другим – одиноким, закомплексованным, преследуемым, озабоченным — но на сцене вдруг стал звездой, обнаружив внезапно, какой силой обладает, когда выступает перед аудиторией, и буквально гипнотизирует слушателей. И жизнь его наполнялась смыслом.
Как пишет Кершоу, непонятно, как такой мягкий человек, как Гитлер, лишенный социальных или интеллектуальных навыков, сумел потрясти Германию.
«В том-то и дело. Гитлер твердил немцам: я — великий вождь, я буду вашим спасителем, я спасу Германию от губительного Версальского мирного договора. Толпа жаждала этого», – говорит Поппер. Он добавляет, что немалую роль в покорении аудитории играет и риторика токсичного лидера: она эмоционально насыщенна, не отличаясь гладкостью или четкостью, она обращена к таким первичным эмоциям человека, как страх, вожделение. Эта риторика призвана показать лидера тем, кто способен обеспечить широкой публике надежную защиту и безопасное убежище. Такова, собственно, также и риторика, к которой прибегают большинство лидеров деструктивных харизматических культов. В иных – кризисных – ситуациях эта риторика работает вдвойне, потому что создает у слушателей ощущение величия лидера. Хотя это не более, чем манипуляция.
Профессор Поппер рассказывает об одном поразившем его исследовании, которое провел антрополог Боаз Шамир. 300 студентов попросили воспользоваться описательными прилагательными, характеризуя лидеров, с которыми они были хорошо знакомы, вступая в непосредственный контакт — будь то, скажем, педагоги или командиры воинских подразделений, а также тех, с кем контактов не было, к примеру, с руководителями, находящимися далеко. Затем Шамир сравнил описания двух типов лидеров.
Основное различие заключалось в том, что характеристики, описывающие незнакомых лидеров, оказались более масштабными, выходящими за рамки обыденности, скажем, такие, как «дальновидные» и «вдохновляющие».
По словам Поппера, вот почему есть лидеры, великолепно зарекомендовавшие себя в армейских условиях, но потерпевшие сокрушительное фиаско на политической арене, поскольку не сделали поправку на психологию тех, кем собирались руководить.
Когда лидер находится далеко от публики, указывает Поппер, его способность манипулировать аудиторией безгранична, потому что его не видят и с ним не вступают в контакт.
Джим Джонс, американский проповедник, основатель секты «Храм народов», чьи 900 последователей совершили в 1978 году массовое самоубийство в Гайане, встречался со своими подопечными, отделившись от них ширмой. Он интуитивно понимал, что ему нужно выглядеть отстраненным. Быть на расстоянии. Удаленное руководство сверхэмоционально.
С другой стороны, токсичный лидер необычайно чувствителен к настроениям публики: он понимает, где его почитание достигает максимальных пределов, чтобы именно там снимать соответствующие дивиденды, знает, как именно стимулировать это почитание, работая на свою публику, он невероятно чувствителен к каждому колебанию восхищения им. Он – социопат, лишенный сострадания, ему чужды чувства других людей, но, как чуткий радар, моментально засекает, где уровень восхищения падает, а где растет. И самый главный прием, к которому прибегает токсичный лидер – это указание на общего врага, что позволяет сплотить ряды.
Помимо упомянутых Гитлера и Джонса, профессор Поппер привел в пример Трампа, объявивше��о китайцев врагами народа.
Логика подсказывает, что общества, где есть «выключенная» или дискриминируемая группа, более склонны к токсичному лидерству. В спокойных местах, где нет внешних или внутренних угроз, как Канада, токсичный лидер не может по-настоящему добиться успеха, у него просто-напросто нет сцены, с которой он мог бы вещать.
Вот почему Поппер считает, что любые попытки объяснить, почему Дональд Трамп победил Хиллари Клинтон, обречены на провал, поскольку эмоциональное явление нельзя объяснить с рациональной точки зрения.
Профессор Поппер утверждает, что с токсичным лидерством стоит бороться, развивая критическое мышление, формируя системное доверие к правилам игры, к справедливости институтов управления, к балансу сил. Только в таком случае тяга к харизме обесценивается, ослабляется.
Касаясь нынешней ситуации в Израиле, Поппер подчеркивает, что у него нет однозначной оценки. Однако, по его мнению, во время первой волны пандемии Биньямин Нетаниягу предстал весьма успешным лидером. Он хотел бы сохранить полученное им преимущество, чтобы прославить себя и стать сильнее. Во время первой волны его стремление к крупномасштабным действиям во многом соответствовало потребностям публики: нарциссический параметр сочетался со стремлением выжить.
«Однако теперь, на втором этапе, у него возникла весьма серьезная проблема. Те, кто выступал против него все это время, продолжают это делать, но многие из его почитателей внезапно осознали, что «Большой папа» не столь велик, как им казалось. Это затронуло их глубинные эмоции, что может вызвать колоссальную встряску», — констатирует профессор Миха Поппер.
Марк Котлярский, по материалам «ХаАрец».
На фото: Гитлер покидает штаб НСДАП в Мюнхене, 1931. AP Photo/File